О художнице Наталии Гончаровой Марина Цветаева писала: «Вся Гончарова в двух словах: дар и труд». Она писала по одной картине в неделю, работала в жанрах импрессионизма, примитивизма, кубизма, футуризма и религиозной живописи, создавала книжные иллюстрации, эскизы одежды, декорации для Сергея Дягилева. А еще вместе с творческим партнером Михаилом Ларионовым Гончарова работала в новом стиле, основанном на «пересечении отраженных лучей различных предметов».

В 1913 году художница Надежда Удальцова записала в дневнике: «Я хорошо поняла всю необычайность живописных достижений… и не его декоративно-узорчатая сторона привлекала меня, а строгость построения и строгие законы самой живописи: валёр, сдержанная цветовая гамма и твердый закон построения картины». Это модернистское течение, изображающее мир с помощью простых геометрических форм, стало важной частью ее стиля, а работы с его элементами были представлены на «Первой футуристической выставке «Трамвай В» и «Последней футуристической выставке «0,10».

В 1916–1918 годах Любовь Попова, одна из первых последовательниц супрематической школы Казимира Малевича, создала оригинальный тип картины. В четырех десятках произведений она пыталась преобразовать строгие архитектурные категории в живописные беспредметные эксперименты.

В начале XX века это авангардное направление провозгласило отказ от искусства ради искусства и поставило его на службу производству и народу. В 1920-х годах его представительница Варвара Степанова начала разрабатывать новые расцветки ткани на Первой ситценабивной фабрике в Москве. В статье о производственной одежде «Костюм сегодняшнего дня — прозодежда» она писала: «Витрины магазинов с выставленными в них моделями костюмов на восковых манекенах становятся эстетическим пережитком. Сегодняшний костюм надо смотреть в действии, вне его нет костюма, так же как бессмысленна машина вне работы, ею производимой».

Художница Ольга Розанова работала в собственном варианте супрематизма, который был основан на цвете и отличался от супрематизма Казимира Малевича. В 1917 году, за год до смерти, Розанова создала «Зеленую полосу», которую критики поставили в один ряд со знаменитым «Черным квадратом».

Художница Нина Коган, подруга Наталии Гончаровой и ученица Казимира Малевича, в 1920 году организовала театральную постановку. Статисты перемещали по сцене картонные геометрические фигуры, демонстрируя теорию движения супрематических форм наглядно: от черного квадрата через множество трансформаций обратно к черному квадрату.

В 1920–30-е годы сестры-художницы Галина и Ольга Чичаговы занимались оформлением советских детских изданий. Книги рассказывали о труде, станках и машинах, о достижениях науки и техники. Искусствовед Юрий Герчук писал о работе Чичаговых: «Непримиримые, крайние конструктивисты, отвергавшие всякую фантазию, выдумку — «неправду», они хотели быть предельно деловитыми и строгими. Живой рисунок заменяли чертежом, схемой — не для наглядности, но чтобы приблизиться, так сказать, к языку самой техники».

Художница-авангардистка Александра Экстер входила в экспериментальные творческие объединения «Союз молодежи», «Бубновый валет» и «Супремус», оформляла советские павильоны на международных выставках, сотрудничала с Московским ателье мод и участвовала в создании парадной формы Красной армии.

В 1933 году этот поэт-футурист писал о Гончаровой, Розановой и Экстер: «Эти три замечательные женщины все время были передовой заставой русской живописи и вносили в окружавшую их среду тот воинственный пыл, без которого оказались бы немыслимы наши дальнейшие успехи. Этим настоящим амазонкам, скифским наездницам, прививка французской культуры сообщила только большую сопротивляемость западному «яду», и если ни одна из них не вырезала у себя правой груди, чтобы заменить ее досекинской тубой (тюбиком краски фабрики Досекина. — Прим. ред.), то удержали их от этого главным образом соображения эстетического порядка». Сами художницы никогда не называли себя амазонками, но в конце XX века по этой цитате была названа одна из самых громких выставок русского авангарда — «Amazons of the Avant-Garde» («Амазонки авангарда»).