В древности на Руси посуда круглой формы с широкими и приподнятыми краями получила название «блюдо». Долгое время использовалось именно это слово, а также «миса», «миска». Блюда делали из дерева, глины, а позже — из металла.
Использование слова «торель» впервые было зафиксировано в документах XVI столетия, в завещании московского князя. Считается, что слово произошло от немецкого «талер», которым называли крупную монету.
Торели в то время редко использовались в быту и применялись в домах состоятельных горожан. Обычно их заменяли ставцы — вид столовой посуды в виде глубокой круглой чаши. Известны евхаристические торели. Их использовали в православных обрядах для деления просфор — богослужебного литургического хлеба. На таких блюдах мастера изображали библейские сцены, могли быть размещены фигуры апостолов, Богоматери.
Во времена Лжедмитрия, в XVII веке, в Москве стали пользоваться торелями как индивидуальными блюдами. Если во время пира тарелки ставились на стол, то, по мнению историка Николая Ивановича Костомарова, их уже не убирали на протяжении всей трапезы.
Российский археолог Иван Егорович Забелин писал, что золотая и серебряная посуда, которая стояла в поставцах — шкафах с полками, бережно хранилась, передавалась из поколения в поколение, описывалась в перечне имущества и составляла едва ли не первую часть комнатного убранства.
Дороговизна тарелки способствовала тому, что ее часто использовали как элемент декора дома. Именно из этого родилась традиция создания декоративных настенных блюд и красивых тарелок-сувениров.
Только в XVIII веке тарелки заняли прочное место в столовом этикете. Тарели украшали гравировкой и перегородчатой эмалью в виде растительных узоров, на них наносили надписи, изображения гербовых знаков или животных.
Иеромонах Карион Истомин, автор одного из первых русских учебников, призывал различать «торели» и «тарели». Так, посуда, которая ставилась на стол, называлась «торели», а наградное блюдо, которым царь жаловал своего подданного, носило название «тарель». Их царь мог пожаловать за боевые заслуги.
Использование слова «торель» впервые было зафиксировано в документах XVI столетия, в завещании московского князя. Считается, что слово произошло от немецкого «талер», которым называли крупную монету.
Торели в то время редко использовались в быту и применялись в домах состоятельных горожан. Обычно их заменяли ставцы — вид столовой посуды в виде глубокой круглой чаши. Известны евхаристические торели. Их использовали в православных обрядах для деления просфор — богослужебного литургического хлеба. На таких блюдах мастера изображали библейские сцены, могли быть размещены фигуры апостолов, Богоматери.
Во времена Лжедмитрия, в XVII веке, в Москве стали пользоваться торелями как индивидуальными блюдами. Если во время пира тарелки ставились на стол, то, по мнению историка Николая Ивановича Костомарова, их уже не убирали на протяжении всей трапезы.
Российский археолог Иван Егорович Забелин писал, что золотая и серебряная посуда, которая стояла в поставцах — шкафах с полками, бережно хранилась, передавалась из поколения в поколение, описывалась в перечне имущества и составляла едва ли не первую часть комнатного убранства.
Дороговизна тарелки способствовала тому, что ее часто использовали как элемент декора дома. Именно из этого родилась традиция создания декоративных настенных блюд и красивых тарелок-сувениров.
Только в XVIII веке тарелки заняли прочное место в столовом этикете. Тарели украшали гравировкой и перегородчатой эмалью в виде растительных узоров, на них наносили надписи, изображения гербовых знаков или животных.
Иеромонах Карион Истомин, автор одного из первых русских учебников, призывал различать «торели» и «тарели». Так, посуда, которая ставилась на стол, называлась «торели», а наградное блюдо, которым царь жаловал своего подданного, носило название «тарель». Их царь мог пожаловать за боевые заслуги.
