#1
Фото Чаплина, Лист из комиксов, Криспен и Скапен
#2
#3
#4
На фотографии изображен комик, актер и режиссер, сценарист, композитор, продюсер, самый популярный кинематографист первой половины XX века Чарльз Спенсер Чаплин (1889–1977).
Сергей Эйзенштейн и Чарли Чаплин знали и ценили творчество друг друга еще задолго до знакомства. При встрече в Голливуде между ними возникло полное взаимопонимание. Эйзенштейн и его соратники часто бывали в гостях у Чаплина на его вилле в Голливуде. Комик всегда старался помочь русскому другу: высоко отзывался о его сценариях, защищал в голливудском обществе и в прессе, рекомендовал писателю Эптону Синклеру поддержать проект съемки независимого фильма в Мексике. Перед отъездом в Мексику Эйзенштейн получил от Чаплина фото с дарственной надписью: «Моему другу Сергею Эйзенштейну с искренним восхищением. Голливуд, 18 ноября [19]30». Этот фотопортрет висел в рабочем кабинете Эйзенштейна. Снимок сделал фотограф Гомер Пейтон в 1929 году.
После возвращения на родину Сергей Эйзенштейн несколько раз писал о Чаплине. К 50-летию друга в апреле 1939 года он напечатал в газете «Кино» приветственную статью «Хэлло, Чарли!». В это время уже была ясна опасность агрессии нацистской Германии и ее человеконенавистнической идеологии. Эйзенштейн обратил к Чаплину знаменательные слова: «Вашим путем был путь искусства, столь любимого во всем мире за горячую проповедь человеколюбия, которую оно несет, начиная с первых же Ваших фильмов. За эту любовь к человеку, за Ваше стремление участвовать в борьбе этого человека, за человеческое достоинство и достойное человеческое существование, за Ваше прекрасное искусство хочется изо всех сил хлопнуть Вас по спине, — как принято у Вас в Америке выражать теплоту чувств, — и от всей души приветствовать: «Хэлло, Чаплин… На многие и многие годы вперед, рука об руку за лучшие идеалы человечества!"». А в разгар Второй мировой войны, в 1942 году, Эйзенштейн завершил посвященное Чаплину эссе «Charlie the Kid» (Чарли-Малыш»), где отмечал: «Особенность Чаплина состоит в том, что при седых волосах он сохранил «детский взгляд» и непосредственность восприятия любых явлений». В эссе Эйзенштейн подробно проанализировал, как проявилась такая черта в творческом методе комика.
Сергей Эйзенштейн и Чарли Чаплин знали и ценили творчество друг друга еще задолго до знакомства. При встрече в Голливуде между ними возникло полное взаимопонимание. Эйзенштейн и его соратники часто бывали в гостях у Чаплина на его вилле в Голливуде. Комик всегда старался помочь русскому другу: высоко отзывался о его сценариях, защищал в голливудском обществе и в прессе, рекомендовал писателю Эптону Синклеру поддержать проект съемки независимого фильма в Мексике. Перед отъездом в Мексику Эйзенштейн получил от Чаплина фото с дарственной надписью: «Моему другу Сергею Эйзенштейну с искренним восхищением. Голливуд, 18 ноября [19]30». Этот фотопортрет висел в рабочем кабинете Эйзенштейна. Снимок сделал фотограф Гомер Пейтон в 1929 году.
После возвращения на родину Сергей Эйзенштейн несколько раз писал о Чаплине. К 50-летию друга в апреле 1939 года он напечатал в газете «Кино» приветственную статью «Хэлло, Чарли!». В это время уже была ясна опасность агрессии нацистской Германии и ее человеконенавистнической идеологии. Эйзенштейн обратил к Чаплину знаменательные слова: «Вашим путем был путь искусства, столь любимого во всем мире за горячую проповедь человеколюбия, которую оно несет, начиная с первых же Ваших фильмов. За эту любовь к человеку, за Ваше стремление участвовать в борьбе этого человека, за человеческое достоинство и достойное человеческое существование, за Ваше прекрасное искусство хочется изо всех сил хлопнуть Вас по спине, — как принято у Вас в Америке выражать теплоту чувств, — и от всей души приветствовать: «Хэлло, Чаплин… На многие и многие годы вперед, рука об руку за лучшие идеалы человечества!"». А в разгар Второй мировой войны, в 1942 году, Эйзенштейн завершил посвященное Чаплину эссе «Charlie the Kid» (Чарли-Малыш»), где отмечал: «Особенность Чаплина состоит в том, что при седых волосах он сохранил «детский взгляд» и непосредственность восприятия любых явлений». В эссе Эйзенштейн подробно проанализировал, как проявилась такая черта в творческом методе комика.
#5
Полное наименование: Фотопортрет Чарльза Чаплина с автографом
Автор: Гомер Пейтон
Дата создания: 1939 год
Техника: бумага (паспарту), фотобумага, фотопечать
Место создания: США, Голливуд
Размеры: 34,5×26,5 см (фото); 44×33,5 см (паспарту с автографом)
Коллекция: Кабинет
Правообладатель: Музей кино
Автор: Гомер Пейтон
Дата создания: 1939 год
Техника: бумага (паспарту), фотобумага, фотопечать
Место создания: США, Голливуд
Размеры: 34,5×26,5 см (фото); 44×33,5 см (паспарту с автографом)
Коллекция: Кабинет
Правообладатель: Музей кино
#6
Лист из комиксов о Микки-Маусе
#7
#8
Знаменитый режиссер, художник и продюсер Уолт Дисней подарил этот лист комикса, когда Сергей Эйзенштейн посетил его студию в Лос-Анджелесе в сентябре 1930 года. Мышонок Микки после первых успехов на экране стал героем комиксов, которые студия Диснея печатала в американских газетах. На этом листе Микки сначала спрашивает: «Интересно, отчего весь этот переполох?» (I wonder what all the excitement is about?), а потом восклицает: «Батюшки! Скунс (Вонючка)!» (My Gosh! A Skunk!). Справа на листе видна дарственная надпись: «Моему другу Сергею Эйзенштейну, искренне — Уолт Дисней».
Эйзенштейн увидел первые звуковые короткометражки Диснея в Лондоне в 1929-м и восхитился мастерством их создателей, юмором и виртуозной связью графики с музыкой. В первых же интервью в США в июне 1930 года он говорил:
Эйзенштейн увидел первые звуковые короткометражки Диснея в Лондоне в 1929-м и восхитился мастерством их создателей, юмором и виртуозной связью графики с музыкой. В первых же интервью в США в июне 1930 года он говорил:
«Творчество этого мастера есть the greatest contribution of the American people to art — величайший вклад американцев в мировую культуру».
Через 10 лет режиссер написал большое эссе «Дисней», в котором объяснял мировой успех фильмов Диснея тем, что подбор «звериных типажей», пародирующих человеческие слабости, смешные гэги и совершенство звука и изображения таят в себе определенное мировосприятие, важное в любой стране и в любую эпоху: «Кажется, что этот человек не только знает магию всех технических средств, но что он знает и все сокровеннейшие струны человеческих дум, образов, мыслей, чувств. Так действовали, вероятно, проповеди Франциска Ассизского. Так чарует живопись Фра Беато Анджелико. Он творит где-то в области самых чистых и первичных глубин. Там, где мы все — дети природы. Он творит на уровне представлений человека, не закованного еще логикой, разумностью, опытом. (…) Дисней — это дивная колыбельная — lullaby — для страждущих и обездоленных, угнетенных и ограбленных. Для тех, кто связан часами труда и регламентированными минутами передышек, математической точностью времени, чья жизнь разграфлена центом и долларом. (…) Это ликующее преодоление всяческих оков, всего того, что заставляет цепенеть, — звучит от пластического трюка до гимна «Трех свинок»: «Нам не страшен серый волк…“».
В 1935 году на Первом Московском международном кинофестивале председатель жюри Эйзенштейн под аплодисменты зрителей объявил о присуждении фильму «Три поросенка» Диснея Золотой медали за лучшую мультипликацию. Он сам эффективно применял переосмысленный для игрового кино опыт звукозрительного монтажа в фильмах «Александр Невский» и «Иван Грозный», учил своих студентов во ВГИКе тому, как можно гармонично сочетать движение на экране и музыку в фонограмме.
В 1935 году на Первом Московском международном кинофестивале председатель жюри Эйзенштейн под аплодисменты зрителей объявил о присуждении фильму «Три поросенка» Диснея Золотой медали за лучшую мультипликацию. Он сам эффективно применял переосмысленный для игрового кино опыт звукозрительного монтажа в фильмах «Александр Невский» и «Иван Грозный», учил своих студентов во ВГИКе тому, как можно гармонично сочетать движение на экране и музыку в фонограмме.
#9
Полное наименование: Скунс. Из комиксов о Микки-Маусе
Автор: Уолт Дисней
Дата создания: 1930 год
Техника: бумага, тушь, перо
Место создания: США
Размеры: 16×64,8 см (с окантовкой)
Коллекция: Кабинет
Правообладатель: Музей кино
Автор: Уолт Дисней
Дата создания: 1930 год
Техника: бумага, тушь, перо
Место создания: США
Размеры: 16×64,8 см (с окантовкой)
Коллекция: Кабинет
Правообладатель: Музей кино
#10
Криспен и Скапен
#11
#12
Одна из двух большеформатных факсимильных — наиболее точных — репродукций полотен французского художника Оноре Домье, которые кинорежиссер купил в 1935 году для новой квартиры по улице Потылиха. Тема обеих картин — театр, но они «перекидывают мостик» в кино. Криспен и Скапен — персонажи любимой с юности «комедии масок», ставшей прообразом типажного кино Эйзенштейна.
Домье работал над этой картиной в 1858–1860 годах, но только после его кончины картину признали шедевром живописи, выставили в Лувре. Сегодня она входит в экспозицию парижского музея д’Орсэ.
Герои картины — два театральных персонажа. Криспен — хитрый, хоть и неуклюжий слуга из пьесы французского комедиографа Скаррона «Саламанкский школяр, или Великодушные враги» 1654 года, откуда он перекочевал во множество пьес других драматургов и стал именем нарицательным. Его всегда играют в характерном костюме — черном полукафтане с большим белым воротником, поясом и кружевными манжетами. Скапен — герой комедии Мольера «Проделки Скапена» (или «Плутни Скапена»). Великий французский драматург использовал в характере Скапена — которого сам первым сыграл в театре Пале-Рояль в 1671 году — образ пройдохи Бригеллы из итальянской народной комедии.
В итальянской «commedia dell’arte», которую Эйзенштейн любил с детства, действуют постоянные персонажи («маски») с определенным набором характерных черт: озорной Арлекин, прелестная Коломбина, мнимо ученый Болонский Доктор, задиристый Капитан и другие воплощения человеческих черт и слабостей. Маска простака Педролино превратилась во французском театре в образ печального и вечно влюбленного Пьеро. Зрители всегда знают, какой социальный и психологический тип представляют герои на сцене. Но актеры постоянно импровизируют, придумывают неожиданные действия и шутки, высмеивают актуальные события, вступают в общение со зрителями и этим обновляют всем известные сюжеты.
Еще в юности, занимаясь театром, Сергей Эйзенштейн создавал разные вариации на темы итальянской народной комедии и ее масок. А когда пришел в кино, использовал те же принципы и традиции в теории и практике типажа. Эйзенштейн называл типажом не «человека с улицы», непрофессионального исполнителя роли, а человека, во внешности которого мгновенно можно распознать характер, принадлежность к определенной социальной и этнической группе. На живописи и графике Домье он учился умению подбирать выразительную внешность персонажей для своих фильмов. Двойной портрет «Криспен и Скапен» является еще и примером выразительных световых акцентов на лицах. Эйзенштейн называл их «световыми масками» и мастерски применял в фильме «Иван Грозный».
Домье работал над этой картиной в 1858–1860 годах, но только после его кончины картину признали шедевром живописи, выставили в Лувре. Сегодня она входит в экспозицию парижского музея д’Орсэ.
Герои картины — два театральных персонажа. Криспен — хитрый, хоть и неуклюжий слуга из пьесы французского комедиографа Скаррона «Саламанкский школяр, или Великодушные враги» 1654 года, откуда он перекочевал во множество пьес других драматургов и стал именем нарицательным. Его всегда играют в характерном костюме — черном полукафтане с большим белым воротником, поясом и кружевными манжетами. Скапен — герой комедии Мольера «Проделки Скапена» (или «Плутни Скапена»). Великий французский драматург использовал в характере Скапена — которого сам первым сыграл в театре Пале-Рояль в 1671 году — образ пройдохи Бригеллы из итальянской народной комедии.
В итальянской «commedia dell’arte», которую Эйзенштейн любил с детства, действуют постоянные персонажи («маски») с определенным набором характерных черт: озорной Арлекин, прелестная Коломбина, мнимо ученый Болонский Доктор, задиристый Капитан и другие воплощения человеческих черт и слабостей. Маска простака Педролино превратилась во французском театре в образ печального и вечно влюбленного Пьеро. Зрители всегда знают, какой социальный и психологический тип представляют герои на сцене. Но актеры постоянно импровизируют, придумывают неожиданные действия и шутки, высмеивают актуальные события, вступают в общение со зрителями и этим обновляют всем известные сюжеты.
Еще в юности, занимаясь театром, Сергей Эйзенштейн создавал разные вариации на темы итальянской народной комедии и ее масок. А когда пришел в кино, использовал те же принципы и традиции в теории и практике типажа. Эйзенштейн называл типажом не «человека с улицы», непрофессионального исполнителя роли, а человека, во внешности которого мгновенно можно распознать характер, принадлежность к определенной социальной и этнической группе. На живописи и графике Домье он учился умению подбирать выразительную внешность персонажей для своих фильмов. Двойной портрет «Криспен и Скапен» является еще и примером выразительных световых акцентов на лицах. Эйзенштейн называл их «световыми масками» и мастерски применял в фильме «Иван Грозный».
#13
Полное наименование: Криспен и Скапен
Автор: Оноре Домье
Дата создания: не позднее 1935 года
Техника: бумага, цветная литография
Место создания: Франция
Размеры: 58,4×80 см (размер листа); 54,4×75,9 см (изображение)
Коллекция: Кабинет
Правообладатель: Музей кино
Автор: Оноре Домье
Дата создания: не позднее 1935 года
Техника: бумага, цветная литография
Место создания: Франция
Размеры: 58,4×80 см (размер листа); 54,4×75,9 см (изображение)
Коллекция: Кабинет
Правообладатель: Музей кино
читать дальшескрыть
00:00
00:00
1x
Фото Чаплина, Лист из комиксов, Криспен и Скапен
Коллекция
Выставка
0
Наведите камеру вашего смартфона, чтобы открыть в приложенииОткрыть в приложении
Поделиться
