Расцвет головоломок пришелся на VIII–IX века. В это время в Европе появился первый сборник головоломок «Задачи для развития молодого ума», автором которого историки считают ирландского просветителя Алкуина. На рубеже XIX и XX веков наблюдался новый всплеск интереса к логическим задачкам, и в особенности к изобретенным в то время пятнашкам. Еще один пик — изобретение в 1974 году кубика Рубика. Известные в наше время головоломки можно условно разделить на несколько видов: устные, печатные, механические и с предметами. 

В экспозиции музея представлена, вероятно, головоломка «китайский деревянный узел», или «колючка», которую Чернышевский привез из сибирской ссылки. В 1920 году его сын Михаил Николаевич передал головоломку в дар музею. От нее сохранилось всего четыре палочки разной формы — они представлены в витрине вилюйского периода. 

В Вилюйск Чернышевского перевели в 1871 году, по окончании семи лет каторги. В письмах к родным Николай Гаврилович описал место своей ссылки как «очень маленький город», «нечто вроде маленького оазиса среди пустыни», добавив, что «воздух здесь очень здоровый», а в реке «много рыбы; превосходной». 

Как только его супруга Ольга Сократовна упомянула о возможном приезде, Чернышевский заметно сбавил тон: «Вилюйск — это по названию город, но в действительности это даже не село, даже не деревня в русском смысле слова, — это нечто такое пустынное и мелкое, чему подобного в России вовсе нет».

 
Без малого 12 лет провел Чернышевский в Вилюйском остроге, построенном специально для важных политических и государственных преступников. Здесь он продолжал писать романы, повести, рассказы, трактаты, многие из которых потом сжигал или рвал на мелкие клочки и пускал по реке. Из всех рукописей вилюйского периода сохранились только отрывки романа «Отблески сияния».

Привычки, вкусы, идейные убеждения Чернышевского влияли и на его внешний вид. После сибирской ссылки Николай Гаврилович стал носить длинные волосы и бороду — вместе со скромным костюмом, простым картузом и дешевыми очками они придавали Чернышевскому вид пожилого русского мастерового. 

Причиной бытовой неприхотливости была эксцентричность Н. Г. Чернышевского, которая упрочилась после сибирских испытаний. Писатель не испытывал любви к дорогим вещам и демонстрировал их полное неприятие. Отчасти это было связано с отсутствием постоянного заработка вплоть до марта 1885 года. В это время Чернышевский приступил к самой крупной работе последних лет жизни — переводу на русский язык 15-томной «Всеобщей истории» Георга Вебера. 

Также в Астрахани Чернышевский написал «Заметки при чтении Некрасова», личные воспоминания о знакомстве с Н. А. Добролюбовым, автобиографичные отрывки «Бабушкины рассказы» и «Наше счастье». Современники поражались работоспособности Николая Гавриловича, сохранившейся после каторги и вилюйской ссылки, — в 60 лет и со слабым здоровьем он работал «не менее 14 часов в сутки». Ольга Сократовна старалась строго следить за режимом супруга, чтобы тот не работал по ночам. 

Не растерял Чернышевский и свою любовь к книгам. В Астрахани Николай Гаврилович записался в публичную библиотеку и стал пользоваться книгами из ее фонда. Кроме того, на последней астраханской квартире в доме Степана Карамышева у Чернышевского всегда были под рукой книги из обширной хозяйской библиотеки. 

При этом очки, скорее всего, нужны были Чернышевскому не для чтения — у писателя была близорукость, и тексты в книгах и журналах он видел отчетливо. Вероятно, очки требовались для бытовых целей и при общении с людьми — семью Чернышевских в астраханской ссылке навещали их ближайшие родственники, а также прогрессивные публицисты, издатели, редакторы газет, ученые.

№ Госкаталога: 18309384