Амурская тайга огромна, но охотник знал в подробности свои обширные промысловые участки, совершал многодневные путешествия по рекам амурского бассейна на рыбалку, на три месяца выезжал на добычу зверя и рыбы к побережью Татарского пролива. Приручить пространство тайги, сделать его более близким и понятным человеку помогали сэвэны, изображавшие духов-хозяев лесов и рек. Они как строгие судьи должны были наблюдать, чтобы человек не превышал дозволенной нормы, не превращал охоту в бездумную и безжалостную забаву. Но и животные и рыбы не должны были «обижать» охотников, оставляя семьи голодать. Согласно анимистической традиции, сама земля обожествлялась, наделялась душой, сопереживающей и человеку, и лесному племени.

Не только рядом с охотничьими домиками, зимниками, заимками, летними рыбацкими становищами, но и возле крупных холмов, оголенных скал-останцев на берегу рек, на перевалах, устанавливались небольшие алтари-очаги или помещались сэвэны. Здесь, оставив приношение, можно было попросить духов места об удаче промысла и путешествия. Нельзя было в просьбе-молитве попросить о поимке определенных зверей, указать их количество: заслышав свои имена, звери могли уйти с тропы охотника. Просьба передавалась завуалировано. Звери должны были «прийти» к охотнику, не смея ослушаться повеления духов-хозяев данного места.

Духи, старшие над всеми зверями, изображались в виде фигур медведей и тигров. На изображение накладывался строгий стиль условности, стилизации. Образы зверей-помощников, чье обличье давалось сэвэнам, были зашифрованы. Фигуры тигров, сидящих на задних лапах и обозревающих все окрестности, изображали с изящными шеями и окраской в виде полос, кругов и пятен. Назначение бучилэ широкое: к нему обращались как к Богу тайги, просили благословления на охоте, рыбалке, в больших делах, благополучия семье, роду, исцеления болезней.

 
Двоякость образа тигра, то, что он является и помощником, и злобным духом — амбой, делало эту фигуру менее популярной, чем изображение медведя. Однако амурские семьи, которые считали тигра своим тотемным зверем и вели с ним «родство», как, например, горинские Самары, предпочитали именно в тигре-бучилэ изображать духов-хозяев промысла.