В 1937 году стали разрушать церковь. Самое первое — сняли колокола и сбросили вниз. Самый большой снимали долго, а когда сбросили — он впился в землю. Потом разобрали колокольню. Родители плакали». В разные годы здание используется под библиотеку, склад, МТС, а с семидесятых годов стоит заброшенным. В восьмидесятые храм пытались снести и на его месте построить Дворец бракосочетаний, но стены устояли.  

Храмы всегда возводились всем миром, во благо живущим и будущим поколениям. А значит на века, и стоять должны были вечно, и нести миру радость и благодать. Иначе и не могло быть, не умели по другому.

Так как же снести можно? Нет такой силы. Хоть и разрушенный, но стоял храм, напоминая о вечном, о том, что не забыть, не стереть, не разрушить.

Приходилось бывать под сохранившимися церковными сводами: в студенческие годы на танцах, позже — стоять на лекторской трибуне. И всякий раз чувствовалась какая-то неловкость — через многократную побелку и покраску со стен церкви, как будто с упреком смотрели лики святых. Религиозный храм не хотел быть храмом другой культуры.