Традиционное ткачество ханты и манси было крапивным и требовало долгой подготовки. В сентябре крапиву срезали, в течение зимы высушивали, а весной приступали к обработке: выламывали из стеблей одревесневшую сердцевину, а волокно очищали от кострики путем длительного толчения пестиками и трепания.

Полученную крапивную кудель пряли на веретене, получая разнородные по толщине нити. Самые грубые использовали для плетения сетей, из более тонких ткали полотно. Пряжу скатывали в мотки, а затем растягивали ее прямо в доме между колышками и сновали на горизонтальный ткацкий станок.

Одна из обязательных деталей веретена — пряслице, дискообразный или цилиндрический грузик со сквозным отверстием по продольной оси. Применяли это приспособление, чтобы утяжелить веретено и закрепить на нем пряжу на время работы. Но в словаре Владимира Ивановича Даля этому определению соответствует слово «пряслень» (прясло). А под пряслицем же еще в середине XIX века понималось «донце под кудель», «шестик… для привязки к нему кудели» или эти две детали вместе. Несмотря на попытки историков объяснить различия и развести понятия, в современном мире они воспринимаются как синонимы.

В качестве материала для пряслиц использовали кость, камень или, как в этом экспонате, глину; иногда таким образом «давали вторую жизнь» горшечным черепкам. Небольшой размер и прочность пряслиц способствуют их хорошей сохранности: археологи нередко находят эти предметы обихода в ходе раскопок.

С середины X столетия на Руси пользовались спросом пряслица из пирофиллитовых сланцев: их производили вблизи украинского города Овруча, где удалось обнаружить месторождение минерала. Мастера придавали изделиям биконическую форму — из двух соединенных широкими основаниями усеченных конусов. Производство прекратилось в XIII веке после разрушения Овруча татаро-монгольскими племенами.

Крапивное ткачество сохраняло свои позиции до конца XIX века, когда коренные северные народы перешли на использование покупных тканей: хлопчатобумажных, сукна, реже — шелка.